Военная тайна Владимира Путина

Единственной внятной реакцией либерально озабоченной публики на путинский теледиалог с народом была тонко-ироничная констатация того, что и на этот раз премьер превзошел себя, установив личный рекорд общения с народом в прямом эфире.

Путин говорил с гражданами своей страны напрямую четыре часа одну минуту (как подсчитали другие дотошные граждане). Но если бы ограничился двумя часами или часом двадцатью минутами, нет сомнения, и тогда нашел бы нужные слова, уместные в данной конкретной ситуации.

Путин вообще отличается умением находить правильные, максимально уместные в той или иной ситуации слова, что скрепя сердце признают даже и его недоброжелатели. И это не просто изощренная словесная эквилибристика – говорунов у нас хватает и в Думе, и особенно среди тех, кто туда так и не попал. За выверенным путинским словом – конкретное, прописанное во времени и пространстве действие. Эта железная сцепка слов и дел – вещь совершенно нехарактерная для современной политики, где лгать, обманывать, объегоривать, надувать стало не просто обычным делом, но даже и частью политического искусства. Врут все политики и чиновники – крупные и мелкие, в большом и малом. Врут порой даже порой просто по привычке, именуя этот способ подачи лжи политкорректностью.

Путин не политкорректен. Эстетов частенько коробят его смачные характеристики, шутки «на грани», максимально нелицеприятные оценки некоторых лиц и их действий.

И это вовсе не стремление понравиться народу, не желание быть «своим в доску». Владимир Владимирович четко и умело держит дистанцию, не допускает амикошонства, с ним не допустим фамильярный тон. Даже «без галстука» – это достаточно закрытый, собранный человек, полный внутреннего достоинства, руководитель страны, знающий себе и другим цену.

Но народ доверяет ему в разы больше, чем «рубахе-парню» Ельцину или любителю массовых бесед с трудящимися Горбачевым, о чем красноречиво свидетельствуют рейтинги, которые на протяжении многих лет зависли на высоте, недоступной для большинства мировых политиков. В чем же тут дело?

В могуществе партии, формально делегировавшей Путина на пост главы кабинета министров? Нет, конечно же – напротив, это Путин своим фантастическим авторитетом запустил партию на политическую орбиту и обеспечил ей устойчивое парламентское большинство. В силе кланов – питерских, газовых, оборонных, спецслужбистских, стоящих за ним? Но и за Ельциным была совокупная олигархическая мощь, самовластно правившая Россией, а вот гляди ж ты, в 1996-м Зюганову почти что и проиграл.

Объяснение простое, и оно совершенно не устроит тех, кто вслед за Новодворской аппетитно называет людей, не помнящих денно и нощно о Ходорковском, быдлом. Путин понимает, что люди, которым он, вместо того, чтобы сыпать лозунгами и сакраментальными формулами типа «4И» и иже с ними, терпеливо разъясняет про пенсии и про безработицу – и есть народ, с его реальными, непридуманными проблемами. И народ понимает, что Путин это понимает.

Вот весь секрет сверхпопулярности ВВП, великая тайна, которую не понять ни нашим Плохишам, ни тамошним буржуинам.