Россия, которую мы потеряли

От нас ушла Людмила Зыкина. В том возрасте, когда прогнозы о состоянии здоровья, увы, достаточно безошибочны. Великая певица еще планировала выступления – на то она и великая. У них не бывает больничных и выходных, и плохо, что не бывает.

Потому что великие – национальное достояние.

А Зыкина стала символом нашей Родины так же просто и непринужденно, как Юрий Гагарин.

Мало кто задумывается над тем, что разоренная Лениным и взнузданная Сталиным страна мало пела. Кроме хитов из превосходных александровских и пырьевских фильмов 30-40 –ых, сопрягаемых с совершенно несоветскими героинями Любови Орловой и Марии Ладыниной, популярных русских песен и не было. Даже феноменальная Лидия Русланова не смогла заставить русский народ полюбить собственные напевы.

Это сделала Людмила Зыкина. В ее репертуаре нет никаких этнографических диковин. Она пела песни, сочиненные не «народом», а конкретным человеком, который ругался, не соглашался, пил водку или не пил вовсе, получал гонорар и ездил на метро или «Волге». И после ее исполнения они тотчас становились народными.

Почему Амазонка или Нил текут быстро, а Волга – долго? Почему скорость ее течения должна соотносится с тем, что русской девчонке исполнилось уже семнадцать лет? Почему струи амазонской или нильской воды никак не зависят от того, что бразильянка или египтянка думает о своем взрослении, зрелости и угасании, а Волга плещется о каждого из россиян, вылизывая своим пенистым языком все грязное с души?

Почему оренбургский пуховый платок согреет лучше китайского пуховика?

Мы обо всем этом только догадываемся, а Людмила Георгиевна знала.

Майкл Джексон, упокой Господи душу его, был прекрасным певцом и добрым, совершенно беззащитным человеком. Нет, разумеется, никакой символики в том, что самый известный в Штатах певец и лучшая за историю России певица покинули мир друг за другом.

Совпало. И вот теперь там решают – где похоронить Майкла Джексона, а у нас – как быть без Зыкиной.